ГЛАВА 1. НЕДОТРОГА
Диктор сообщил о новом разделе новостей, и на экране телевизора появились цветные овалы, которые эффектно переливались на фоне звёздного неба. Бодрый женский голос поприветствовал зрителей и с воодушевлением сообщил:
– Вчера астрономы зафиксировали в глубинах космоса самую мощную ударную волну. Её источник находится от Земли на расстоянии в 300 миллионов световых лет. Это – скопление нескольких галактик, которые уже много лет приближались друг к другу. Одна из них врезалась в пять других со скоростью более пяти миллионов километров в час и вызвала разрушительные последствия. «Звук», если можно так говорить о безвоздушном пространстве, в виде волн разлетелся во все стороны и достиг нашей планеты. Эта далёкая катастрофа потрясла всю видимую Вселенную и на какое-то время заслонила её дальнюю часть, где, по наблюдениям астрофизиков, предполагалось образование сверхмощного квазара…
– Заслонила, не заслонила, чем только не занимаются, – пробурчал профессор Абрикосов и сделал звук потише. Старый ящик с допотопным кинескопом продолжал что-то вещать, но уже не так громко.
В это время в другом месте, на юге Москвы, человек, при рождении названый Михаилом, но теперь гордо именующий себя Майклом, смотрел ту же самую программу. Красивые виды космических объектов отображались на огромном светодиодном экране, занимавшем почти треть стены его небольшой комнаты на втором этаже пафосного увеселительного заведения. Это было кафе с танцами и ночной дискотекой, в котором он с нетерпением ждал новостей от одного своего старого товарища. Сама «кафешка с музоном» денег не приносила, несмотря на образ гламурности и частое присутствие знаменитостей. Однако это было не казино, далеко не казино, в котором он раньше работал. Поэтому несмотря на убыточность помещения, Майкл держал его как прикрытие для более прибыльных операций.
– Хе-хе, столкнулись и заслонили, – скривив лицо в недовольной гримасе, пробурчал он. Потом пренебрежение в его глазах сменилось радостным блеском: – Это хорошо, что заслонили. Так и надо: сначала заслонить, а потом уже всё по уму делать, чтобы никто не видел… Да, природа-мать… – эти непонятные отрывочные фразы выдавали его нервное напряжение, однако в комнате никого не было, чтобы ответить или поддержать разговор. Но он и не ждал этого. Просто тупо смотрел и слушал, чтобы скоротать время.
В общежитии МГУ, которое находилось в десяти километрах от этого клуба, тоже работал телевизор. Хотя не такой новый. Но его никто не смотрел. Он стоял у вахтёра, рядом с комнатой коменданта, и бросал слабые отблески на дремавшую в кресле пожилую женщину.
То же самое происходило во многих квартирах по всей стране, но мало кто из зрителей обратил внимание на прозвучавшее короткое сообщение. Все ждали вечернее шоу о разводе знаменитой возрастной певицы со своим очередным молодым мужем.
Тем временем в глубинах космоса что-то вздрогнуло и изменилось. Казалось, над Землёй раздался тихий вздох, и по орбите пронёсся долгий низкий гул. Рассыпанные по небосводу звёзды вздрогнули и, качнувшись несколько раз, замерли. Крошечные зигзаги света слились воедино, образовав на чёрном холсте неба яркую, слепящую паутину.
Во Вселенной нет воздуха, и поэтому нет звука. Там всегда царит полная тишина. Пугающая и непонятная. Однако там есть поля, которые мгновенно передают силы на огромные расстояния. Подобно дуновению ветра они проносятся мимо галактик и туманностей, пронизывая их струнами магнитных и гравитационных взаимодействий.
На этот раз в дальнем конце Вселенной произошло что-то невероятно мощное и величественное по своим размерам и последствиям. Для постороннего наблюдателя, если бы он мог это наблюдать, всё выглядело бы очень просто – вспышка света, и всё. Для астрофизиков эта яркое разрастающееся пятно означало бы образование большого квазара. Только на этот раз два ярких пучка мощнейшего излучения, извергаемые с двух сторон гигантской чёрной дыры, так и не появились, как будто она подавилась ими, так и не выплюнув наружу потоки слепящего света и смертоносной энергии. Более того, квазар сжался до точки и исчез, выбросив в сторону центра Вселенной мощный поток невидимых полей.
Сила его воздействия была настолько велика, что заставила вздрогнуть все галактики. Движение силовых полей возникло одновременно во всех концах Вселенной, пронзив её невидимыми энергетическими потоками. Все они были направлены в сторону Млечного пути, где в итоге сомкнулись вокруг крошечной голубой планеты, образовав непроницаемую защитную оболочку. Это была Земля.
– Не люблю открытые окна! – Светлана задёрнула штору, резко мотнув головой. – Как будто кто-то подсматривает… – закончила она свою эмоциональную мысль недовольным голосом, чувствуя, что неприятная резь в глазах, вызванная странной вспышкой в небе, постепенно проходит. – Фонари эти яркие! Так слепят! – пробубнила она и, уже полностью придя в себя, повернулась к подруге. Та сидела на кровати в двух шагах от неё и что-то читала в смартфоне. – Ну что, нашла адрес? – с любопытством спросила Светлана и села рядом.
– Слушай, дорого. Старый клуб. Отзывы – нереальные. Не круто ли? – Юля с сомнением посмотрела на неё и скривила лицо. В маленькой комнате, которую они занимали в шумном общежитии, на несколько мгновений повисла тишина.
Скучные лекции давно закончились, близился вечер, и подруги собирались потусоваться в дорогом ночном клубе с танцами. Тем более, что и одной, и другой хотелось отвлечься от небольших неприятностей в Универе. Светлана поссорилась с однокурсником Сашкой Марининым по кличке Моцарт. Он был ей симпатичен, но как-то уж неказисто выглядел, не так мужественно и брутально, как, например, Борис Юпилиани. К тому же эта дурная кличка «Моцарт» казалась ей детской и унизительной. Светлана не могла себе представить, что все за спиной будут с идиотскими ухмылками говорить: «Да она с Моцартом встречается!». Поэтому когда Сашка предложил ей сходить попить кофе вечером в кафешку, наигранно рассмеялась и отказала. Было видно, что он обиделся. Ей самой почему-то было стыдно, но почему, она разбираться не стала. Лучше было пойти потусоваться в клуб и забыть об этом.
Юля ни с кем не ссорилась, однако тоже чувствовала себя неловко. Борис Юпилиани пытался подъехать к ней после лекций и рассказывал, как они могут прекрасно провести выходные в стрелковом клубе его отца за городом, возле озера, на природе… ля-ля-тополя. Самое ужасное, что ей очень хотелось согласиться. Однако в этот момент к ним подошёл другой однокурсник:
– Шварц, нужен в команду. Будешь играть в футбол? В воскресенье играем.
– Спрашиваешь! Записывай. Конечно, буду, – сразу согласился Борис, расправив плечи и проведя ладонью по волосам, как будто прихорашивался. Заметив, что его товарищ пристально смотрит на Юлю, он как-то стушевался, перевёл взгляд на неё, затем – на него и пробурчал: – Мы тут планы обсуждаем…
Однако ни Юля, ни Андрей не прореагировали на эти слова. Андрей Уралов впервые за два семестра вдруг обратил внимание на эту симпатичную, но не очень яркую девушку, которая к тому же училась без особого энтузиазма и больше любила вечеринки, чем лекции. Что было вполне нормально для всех девушек факультета и даже Университета. Но Андрей всегда считал, что обращать внимание стоит только на тех, кто доберётся до конца четвёртого курса. Именно поэтому его так поразила собственная реакция на встречу с этой невзрачной простушкой. Разум не находил подходящего объяснения, а сердце вдруг замерло и застучало чуть быстрее, чем обычно. Тем не менее на лице эта борьба чувств никак не отразилась – Андрей просто смотрел Юле в глаза, и она тоже не отводила взгляд.
В её голове в этот момент не было никаких мыслей. И взгляд она не отводила только потому, что не могла это сделать физически – большие карие глаза Урала, как звали Андрея все друзья, буквально притягивали её, как магнитом, подавляя и подчиняя себе непонятной силой настоящего мужского обаяния. Он был непохож на харизматичного и словоохотливого Бориса, но в нём была какая-то внутренняя цельность и уверенность в себе, которая интриговала и заставляла её почему-то ревновать. Каждая женщина хочет покорить мужчину, который не обращает на неё внимание, потому что в глубине души она считает себя красивее других и достойной любви всех окружающих. Именно эта уверенность и заставляет её искать разные пути к непокорённому мужскому сердцу, иногда принимая самые странные решения и совершая самые безумные поступки. В случае с Юлей всё было гораздо проще. Возможно, в силу юного возраста и отсутствия опыта общения с противоположным полом она ещё не задумывалась о том, что таит в себе этот прямой, откровенный взгляд, почему Андрей так долго не отводит глаза в сторону и что может быть причиной такого странного поведения.
Это был первый случай, когда Юля почувствовала себя на перепутье и в то же время в одиночестве.
– Ладно, договорились. В десять утра на стадионе. Приходи, – по-прежнему глядя ей в глаза, произнёс Андрей. Затем повернулся к Борису, свёл брови на переносице, моргнул несколько раз, как будто пытался прийти в себя, и, бросив: «Пока!» ушёл.
– Вот чёрт! – воскликнул Борис, когда Андрея уже не было видно. До него вдруг дошло, что произошла накладка. Юля тоже поняла это и улыбнулась.
– Что, стрельба отменяется? – с иронией спросила она. Красавчик Юпилиани раздосадовано вздохнул и несколько раз провёл ладонью по волосам. – Ничего, утки целее будут. И рыба в озере – тоже, – добавила она, искренне пытаясь сгладить возникшую неловкость.
– Да там – мишени, не утки, – бросил Борис и в отчаянии махнул рукой. – Ты прости. Тут видишь, такое дело, футбол. Сама понимаешь, ну короче…
– Не парься ты так! Что такого? Всё понятно. Футбол – святое дело, – в её голосе было столько сочувствия и надежды, что Борис растаял. – Ну ладно, тогда в следующий раз. Как-нибудь съездим. Не отменяется. Там всё по высшему разряду. Так что договоримся ещё.
– Конечно, конечно, – уже более спокойно согласилась она. Борис не заметил этой перемены. Её голос прозвучал очень грустно. Юля тоже не думала об этом. Его последние слова почему-то больно резанули ей слух… и сердце. Как-то заурядно, просто, как будто эти поездки были поставлены на поток. А ведь так и было! До неё только теперь дошло, что Борису наплевать на неё. И сразу же вспомнились рассказы подруг о том, что Шварц не раз приглашал туда девчонок из команды черлидинга. С их капитаном, Ленкой Соколовой, у него даже какой-то конфликт потом возник …
Настроение сразу упало, и Юля поняла, что никогда не поедет ни в какой клуб, и вообще не согласится на свидание с ним.
– Ладно, пока! До скорого, – кивнул Борис и, довольный собой, поспешил к выходу на лестницу.
В таком «подвешенном» состоянии Юля пребывала до самого вечера, пока Светлане вдруг не позвонил Чижик, ещё один однокурсник, и предложил сходить на «крутой дискач». Не думая, они обе согласились, чтобы отвлечься от глупых мыслей.
– Да ладно тебе! Чижик проведёт. Сказал ведь, поможет. А там по напитку возьмём, и всё. Осмотримся. Ну чего ты? Диджей будет. Дансинг до упада! Что нам ещё надо? Первый курс! Гулять надо!
Юля не возражала. Во всём, что касалось развлечений, она была на стороне подруги. И только лишние расходы заставляли её иногда высказывать осторожные опасения. Поэтому сейчас Светка разговаривала с собой.
Они обе поступили в МГУ в прошлом году. Светлана приехала из небольшого городка в Якутии. Там родители два года мурыжили её с репетиторами, в результате чего она сдала почти все экзамены на сто баллов. Юле тоже помогали родители, но училась она сама, без посторонней помощи. Обе выбрали проживание в общежитии, хотя родные готовы были снять отдельное жильё. Но девушки представляли себе студенческую жизнь совсем по-другому. Тем более обе устали от опеки – они хотели почувствовать себя свободными и спешили избавиться от постоянного родительского контроля.
Первый курс оказался совсем не таким сложным, как ожидалось. Поэтому первые полгода они «ехали» на старом багаже, а половину второго учились в полсилы, больше развлекаясь и тусуясь с однокурсниками, где только можно. Иногда везло, как в этот день, и им удавалось попасть на хорошую дискотеку в хорошем баре практически бесплатно. Иногда было «тухло», но они не жаловались. Весна уже вступала в свои права, и голову кружили не только запахи цветущей сирени, но и томные ожидания ранней молодости.
Поэтому когда такси медленно припарковалась во втором ряду и водитель, увидев сунутую ему через плечо пятисотку, негромко буркнул «Спасыбо!», девушки уже пребывали в приподнятом настроении, предвкушая весёлый вечер с громкой музыкой и, возможно, новые знакомства.
– А вот и вы! Привет, гёрлы, не буду говорить чувихи. Английский – не мой конёк, – послышался заливистый щебет Чижика. В приоткрытую дверь был виден только край чёрной футболки с яркими неоновыми полосами. – Ребята с группы подъедут чуть позже. У Гарика там какая-то запара с машиной. Сломалось что-то. Но точно будут. Он их всех привезёт.
– Да ладно тебе! – пискнула Светлана и глупо рассмеялась. Юле не нравилась её привычка смеяться по любому поводу, но пока это не сильно раздражало. В конце концов у всех свои недостатки, и этот был не самым худшим. Света не курила и не имела вредных привычек, что для девушки из провинции было большой редкостью.
– Привет! – Юля тоже улыбнулась, но не стала подставлять щёку для фамильярных «чмоки-чмоки», рассчитанных на окружающих зевак.
– Пошли, пошли! Сейчас зажжём! – подёргиваясь, как кукла на верёвочках, замахал руками Чижик. Его худенькая фигура заплясала из стороны в сторону, болтаясь внутри большой свободной футболки. – Сегодня забой будет. Диджейка – из Красногорска. Классная. Говорят, Майкл на всю ночь её зарулил сюда. Крутой чувак! Она стоит немало, – он нёс всякую чепуху, кивая направо и налево таким же, как он, молодым ребятам, охранникам у рамки, потом двум дресскодовцам и перекачанным вышибалам в обтягивающих футболках за первым столиком. Короче, всё было как всегда.
Внутри веяло приятной прохладой. Желтоватыми пятнами светились в полутьме круглые столы с неоновыми лентами, играла ритмичная музыка, всё было знакомо – зал готовился к вечеринке. В глубине располагался большой танцпол. Сбоку стояла аппаратура. Там копошились несколько человек с проводами в руках. Что-то подключали. Серебряный шар под потолком искромётно разбрасывал во все стороны яркие блёстки. Чижик метнулся за соками, а Света с Юлей сразу порхнули на танцпол, где небольшая группа девушек и ребят уже извивалась в самых невероятных позах. Через час народу прибавилось, и подружки радовались, что успели занять удобный столик рядом с кондиционером.
– Привет! Как дела? – послышался чей-то уверенный голос. К ним подошли два парня лет двадцати пяти, внешне приличные, с причёсками «а-ля ветер в лицо». На фриков они были непохожи. У одного волосы были очень светлые, явно мелированные. Светлана одобрительно кивнула Юле и закатила глаза вверх. Затем растянула рот в улыбке и повернулась к незнакомцам.
– Дела как всегда. Всё в порядке.
– Вы не против, мы с вами тут посидим? Мест что-то мало, – как-то непривычно вежливо и совсем без развязной наглости в голосе и намёка на подкат спросил один из них.
– Э-э… ну нет, не против, – растерялась Света и бросила взгляд на Юлю.
– Я – не против. Садитесь. Мы всё равно пойдём танцевать, – поддержала она и встала. Вскоре к ним присоединились «культурные» парни. Постепенно познакомились. Саша и Юра учились на менеджеров, но не сказали, где. По вечерам подрабатывали. Так, всё обтекаемо и ни о чём. Вскоре все устали и вернулись за стол.
У входа показался Чижик. Он привёл девчонок и ребят с курса. Те наконец-то добрались и тоже были в приподнятом настроении. Рядом мест не было, поэтому они разместились в дальнем углу, почти у входа. И сразу пошли танцевать.
Группа на танцполе уплотнилась. Бивший со стороны небольшой пристройки луч проектора не давал им возможности увидеть, что происходит в другом конце зала. Там виднелась небольшая крутая лесенка и полукруглая площадка в виде второго этажа. Стёкла в пол были заклеены светоотражающей плёнкой. Внутри находились два человека. Один из них был хозяин заведения по имени Майкл. Он стоял, упёршись лбом в стекло, и смотрел в зал.
– Сегодня какой день?
– Пятница. Ты уже спрашивал.
– Да? Забыл. Бывает. Люблю пятницу. Очень хороший день. Очень. Спасибо, ты реально помог, – Майкл стоял у стекла и задумчиво покачивал головой. Его товарищ сидел в глубоком кожаном кресле и устало смотрел ему в спину.
– Да, повезло. Не проверили. Чудом пронесло. Так что можно выдохнуть, – хриплым голосом добавил он и ткнул носком небольшой рюкзак. – Твои где? Что, вааще никого нет?
– Только в зале… двое, и всё. Остальные разъехались. В аэропорты. На всякий случай. Вдруг ты позвонил бы, а там никого нет. Прикрывали тебя, как галактику, – хмыкнул он. – Вон, по телику…
– Что, по всем по аэропортам разослал? – на широком лице гостя отобразилось удивление. – Ну ты даёшь! Не жалеешь бабла.
– Да, по всем. Дешевле, чем тебя потерять, – вздохнул Майкл и добавил: – с волшебным рюкзаком.
– Ну это да! Ты прав. Десять кило – не шиш горелый. Ты бы припрятал, а? Что валяется посреди дороги?
– Припрячу. Не парься. Я как чувствовал. Не зря Ксюшу нанял. Покрутит винил на славу.
– А-а, эту? Диджейку? – широкоплечий верзила в кресле криво усмехнулся.
– Да. Ты же её знаешь. Хороша, чертовка. Правда теперь уже просто так не ездит. Прошли времена. Поднялась. Платить надо, – с лёгкой досадой в голосе произнёс Майкл и провёл рукой по растрёпанным волосам. – Сегодня какой день?
– Пятница! Ты что, залипаешь?
– Да, немного. Бывает. Переволновался. Вот… О чём мы говорили? Да, вот, Ксюша за чаевые уже не ездит, говорю. Раньше было проще… А сейчас Босс взял к себе.
– Слышал. Теперь он её танцует. Кхе-хе. И всех остальных – тоже, – по его квадратному лицу расплылась масляная улыбка.
– Ну ты при ней не говори это, не надо. Не обижай. Она – хорошая, – посоветовал Майкл.
– С дуба рухнул, что ли! Это ж между нами. Конечно! Всё и так понятно. Раньше надо было ластами хлопать. Сейчас уже поздно. Босс не простит, если что, – фигура в кресле обиженно выпятила нижнюю губу и развела руки в стороны. Майкл тяжело вздохнул и покачал головой.
– Не простит… Да… Ну ладно, раз повезло, надо расслабиться. Снимем, что ли кого? Люблю, когда девчонки визжат на столе! Помнишь, как раньше? И выпить хочется.
– Заводить цыпочек будем? По полной? У-у-ух… Юлу хочешь раскрутить? Прямо на столе? – радостные восторги постепенно сменились разочарованным кряхтением. – А с кем? Кого тут у тебя снимешь? Машку не выпустили ещё?
– Пока нет. Отбивается. Не сдаёт Босса. Да, у неё хорошие девочки были. Ха! Но мне кажется… вон те…
– Какие? За стойкой, что ли? Опять размазня в помаде? Олдскульные шмары?
– Зачем ты так! Девочки стараются. Создают антураж. А ты сразу так… шмары! Если надо, то они ещё как зажечь могут.
– Да ладно! Калоши старые! Под тридцатник, точно. Не прёт. В «Гараже» тогда классные были, помнишь?
– О да! Ты их потом в «Пушкин» таскал. Даже побрился ради мелкой той, в белой футболочке. Конечно, помню, – съязвил Майкл.
– Ну так стоило же! Такие нулёвые, просто как с ёлки. Правда, потом…
– Чуть не женился, ха-ха! Как ты мог ей телефон дать?! Не понимаю.
– Баран, согласен. Развезло, сопли-мопли, сюси-пуси, ты у меня первый, мол, ну и всё такое. Слезу пустила, а я и расслабился. Дебил, блин. Ладно, проехали, – широкая ладонь громко стукнула по колену.
– Хм-м, похоже, тебе везёт, – неожиданно совсем другим тоном, с оттенком искреннего удивления, произнёс хозяин заведения. Он повернул голову и сделал знак рукой, приглашая подойти. Крепыш, сопя, поднялся и медленно приблизился к затемнённому стеклу. Какое-то время оба молчали.
– Ты об этих двух, с парнями, что ли? – стараясь говорить небрежно, но всё же не в силах скрыть любопытство, спросил товарищ.
– Дык! Стессно.
– Ух, светленькая какая… сочная, прямо вижу. Упругая, как резиновая шина! Класс. Зажигалка, сто пудов! Прямо чувствую. А вторая – недотрога. Твой вкус.
– Недотрога, говоришь? Кхе-кхе, – Майкл расплылся в довольной улыбке. Ему действительно нравились простые, застенчивые девушки, погружённые в грёзы внутреннего романтизма и часто страдающие недооценкой собственной внешности. С ними легко было найти общий язык, изображая из себя вежливого рыцаря, постепенно убеждая их в том, что они – настоящие королевы. Рваться в бой, как Сергей, он не любил. Можно было и лоб расшибить. Сергей обожал сразу с головой бросаться в омут безрассудства, он быстро заводился и любил видеть такой же восторг во второй половине. В этом они с Майклом сильно отличались. Единственное, что их объединяло, это первое впечатление – девушки должны были выглядеть просто и аккуратно, как «отличницы из десятого класса».
– Ты же любишь, чтоб без балды, без всяких там гуччи, дольчи и габаны. Так? – усмехнулся он Сергею.
– Ну да. Понты нам не нужны. Нахавались уже. Люрекс и ботокс не катит. Губки пухлые не торкают. Вот джинсики и футболочки – то, что надо. Ух, зажжём! А ты сам как? Сможешь? – прозвучал уже конкретный вопрос. Майкл хмыкнул и поджал губы.
– А что? Сомневаешься, что ли? – криво усмехнулся он и поправил галстук. – Я ещё не долбил сегодня. Только вот одну дорожку из твоего рюкзака для пробы. Кстати, завтра у нас что? Сегодня какой день?
– Да ты что, Мишка! Совсем поехал, что ли? Сто раз уже спросил.
– Прости, напряг большой. Сегодня надо будет всё передать Боссу. Ну если б ты не приехал, сам понимаешь, что бы со мной сделали… Блин, пока ты не звонил, я тут на измене сидел.
– Понятно, понятно. Ну теперь-то расслабься. Всё чики-пуки.
– Спасибо! Давай выпьем и в бой.
– Давай, мне тоже чего-нибудь плесни. Завести движок надо. Только не этой гадости! Вискаря хорошего. Встряхнуться надо. Бежал километров десять по Битцевскому парку, слегка устал. Если хрень нюхну, то срубит сразу. А тут, похоже, тёлочки – то, что надо! Надо быть в форме.
– Садись. Сейчас позову. Кто там вокруг них крутится? Чижик, что ли?..
Через несколько минут худощавая фигура юного студента уже торчала в дверях. Парень заискивающе улыбался и дёргал головой. Майкл быстро узнал, с кем имеет дело, и приказал привести девушек наверх. Вежливо. Сам он в это время взял рюкзак и аккуратно положил его в нижний ящик стоявшего у окна столика.
– Ну ты даёшь! – хлопнул по колену Сергей. – Два ляма в тумбочку. В сейфе дырка, что ли? – фыркнул он и рассмеялся грубым голосом. Майкл скривил лицо и поджал губы.
– Скоро придут. Надо будет быстро передать. Туда, – он кивнул в сторону окна.
– А-а, вон оно как! – до Сергея дошло, что товар передадут через окно. – Не высоко? Метров десять будет. Поймают?
Но Майкл в ответ сделал жест, показывающий, что всё проверено, и протянул ему виски.
В это время в зале события развивались стремительным образом. Девушки только что вернулись после очередного танца и уже свободно общались с новыми знакомыми. Из водоворота мелькающих проекторных зайчиков вынырнула соломенная шевелюра Чижика.
– Девчонки, маза попёрла! Сам Майкл приглашает. Пошли! Угощает сегодня, – не обращая внимания на двух парней, выпалил он. Затем упёрся руками в спинки стульев и наклонился как можно ниже, чтобы его хорошо слышали.
– Да мы тут вроде… – начала, было, Светлана, но он сделал такое лицо, что отказать было невозможно. Парни напротив в это время как-то странно потупили взгляд, один встал и направился к барной стойке. Другой просто сидел и молчал.
– Ну что смотрите? Пошли! Это же круто! Майкл – это же!.. – он закатил глаза. – Потом затусуемся с Ксюшей. Может, пригласит к себе. У неё – свои диджеи крутые. Она в Красногорске рулит всеми барами.
Юлия только пожала плечами и быстро допила свой сок. Ей было всё равно. Светлана натянула на лицо улыбку и встала.
– Но чтобы там без всяких! Ты его знаешь? – пытаясь изобразить из себя суровую и неприступную крепость, спросила она.
– Чего без всяких?
– А то начнётся, как в прошлый раз, мол, ты – блондинка…
– Светка, ты что, это же – хозяин, Майкл! Всё будет норм. Он не просто так, он – самый крутой среди… – Чижик замялся, не зная, как закончить фразу, но девушки уже встали из-за стола, и он просто махнул рукой, показывая дорогу.
В небольшой полукруглой комнате стояли два кожаных кресла и диван. В некоторых местах виднелись тёмные прожжённые пятна. Ещё были два прямоугольных столика. Один располагался прямо под окном, у большой, старой чугунной батареи. Выглядело это непривычно и странно. Появившийся вслед за девушками бармен быстро расставил бокалы. Рядом появились несколько пузатых бутылок с иностранными этикетками. Юля перевел взгляд на подругу. Светлана крутила волосы указательным пальцем и делала вид, что её ничем не удивить. Стройный мужчина у стекла пристально смотрел на неё, улыбаясь уголками губ.
– Здравствуйте! Проходите, проходите! Что вы стесняетесь? Мы же не кусаемся, – так искренне произнёс он, что у неё сразу отлегло от сердца. Хотя бутылки по-прежнему вызывали опасение. – Чижик, давай, тоже заходи. Это же твои знакомые? Представь нас.
Всё выглядело вполне прилично. Сашка Чижов, невероятно гордый и преисполненный чувства собственного достоинства, быстро рассказал про учёбу, факультет, предметы, друзей и запнулся только, когда дело дошло до места проживания.
– В общежитии? – искренне удивился хозяин заведения. – Там сейчас не страшно?
– Да ладно тебе! Что мы с тобой в общаге не жили, что ли? – вдруг развязно перебил его второй мужчина более крепкого телосложения. Юле он почему-то не нравился.
– Ну это было давно. Эх… Серёжа, познакомься. Девушки, вы танцуете? Можно вас пригласить? – немного манерно предложил Майкл. Юля вдруг почувствовала, что его внимание ей почему-то приятно. Разговор был ни о чём. Светлана согласилась выпить немного «шипучки», как она называла сладкое шампанское. Чижик обалдел от предложения и согласился на виски. После этого он откинулся в кресле и даже не пытался встать. Только улыбался и мотал головой из стороны в сторону. Его развезло.
Танцевал Майкл хорошо. Его грубоватый друг по имени Сергей – тоже, как ни странно. Юле это казалось причудой взрослых мужиков, которым захотелось окружить себя молодыми девушками. Такое в барах случалось. Хорошо, что эти не были похожи на «папиков» или «пупков», как они называли между собой пожилых старпёров с выпирающими арбузообразными животами, закрашенной сединой и оплывшими лицами. Рядом что-то с хохотом кричали другие посетители. Все радовались. «Народ отрывался».
У барной стойки страдали четыре надломленных в истоме лордоза. Хозяйки изогнутых спин с томными взглядами и накачанными губами явно скучали. Их никто не приглашал. Значит, Майкл с другом точно хотели повеселиться с молодыми. Юля посмотрела на подругу. Светлана немного опьянела и постоянно хохотала. Её крашеные волосы красиво переливались в свете неновых фонарей. Сергей уже обнимал её за талию и кружил по залу, то и дело забывая про музыку. Танцем это назвать было сложно, но всем было весело. Сам Майкл только улыбался и сочувственно вздыхал, как бы говоря, «Ну что с него возьмёшь? Бывает».
Было уже около полуночи, когда они вернулись наверх. В возникшей тишине у всех возникло ощущение, что пора прощаться. Юля напомнила про общежитие, Чижик закивал головой, подтверждая её слова, и только Светлана возразила, сказав, что хочет напоследок «ещё раз зажечь». Они с Сергеем спустились в зал, а Майкл с Юлей остались наверху. Не считая опьяневшего Чижика, который уже пришёл в себя, но продолжал сидеть в кресле.
– Я вызову вам такси, – любезно предложил Майкл. – Может быть, попробуете вот это сладкое вино? Французское, «Сотерн». Без сахара. Очень вкусно с фруктами. Невероятный аромат, – он налил немного янтарной жидкости в бокал и покрутил его в руке. Затем протянул Юле. Она даже не поняла, почему взяла и даже поднесла к губам. Аромат действительно оказался приятным. И по вкусу совсем не было похоже на алкоголь. Она взяла то ли финик, то ли абрикос, потом это стёрлось в памяти, и подошла к высоким стёклам. Майкл с улыбкой кивнул на Сергея со Светланой в зале. Те танцевали рок-н-ролл. За столиками никого не осталось. Люди забили всю площадку. К ним даже присоединилась диджей Ксения. Она тоже отрывалась по полной, и вместе с ней дёргался в экстазе весь зал.
Юля сделала ещё один глоток. В горле стало тепло. Потом горячая волна опустилась по груди в желудок и разлилась по рукам и ногам. Вино было густым и, наверное, крепким, потому что в голове всё закружилось. Майкл заметил это, и осторожно взял её под локоть. Странно, но Юле было приятно такое внимание. Взрослый мужчина, лет тридцать или тридцать пять. Совсем не пара. В голове проносились разные мысли, но смысл их оставался неясен.
– Подойди к окну, – Майкл распахнул две небольших створки. Оттуда потянуло приятной прохладой, запахом мокрой пыли, кирпича и асфальта. Юля взялась за высокий подоконник и зачем-то сделала ещё один глоток.
Высоко, очень высоко вверху блестели яркие точки. Звёзды. Сильное освещение города забивало свет маленьких светил, и на небе виднелись только самые яркие. Они слегка подрагивали, оставляя за собой зигзаги. Юля нахмурилась. Звёзды не дрожали. Никогда. Такого не могло быть. Значит, это алкоголь так сильно подействовал на мозг, и из-за него в глазах стало всё дрожать. Странно…
Она перевела взгляд на руку. Пальцы спокойно лежали на белом пластике подоконника. Рама окна тоже была ровной, ничего не качалось и не расплывалось, и только сбоку от неё, вдалеке, на небе виднелись неровные линии. Они были похожи на нити накаливания в лампах. Глаза остановились на них, как будто что-то притягивало взгляд к этим странным точкам. Внезапно жёлтые зигзаги слились в одну линию и молнией рванулись вниз, ослепив её. Юля вскрикнула и закрыла лицо рукой. В ушах зазвенело, глаза пронзила резкая боль, она зажмурилась и застонала.
Майкл успел среагировать на звук разбившегося бокала и быстро поспешил на помощь. Пока Юля стояла у окна, он осторожно закрыл дверь на замок. Сидевший в кресле Чижик не мешал. Можно было попробовать «обаять» наивную нимфетку и при нём. Вино подействовало. Майкл успел подхватить её сзади, когда плечи ещё только начали заваливаться назад. Юля в этот момент ничего не видела, кроме его лица. Он смотрел на неё и понимающе улыбался.
В это время в зале происходили другие события. У входа появились несколько молодых людей. Двое из них уже были здесь раньше, они сидели за одним столиком с Юлей и Светой. Одеты новые посетители были в джинсы и поло, футболки и кроссовки, как все остальные, однако вели себя по-другому – уверенно и даже немного напористо. Рамка на входе не зазвенела, и охранники спокойно пропустили их внутрь. С фейсконтроллерами возникла проблема, но её быстро удалось решить при помощи удостоверений.
Первым угрозу почувствовал Сергей. Во время одного из поворотов он заметил за спиной Светланы несколько фигур, чьи движения были ему хорошо знакомы. Так ходили только официалы, то есть полиция. Стараясь не испугать девушку, он шепнул на ухо, что скоро вернётся, и хитро подмигнул. Этого оказалось достаточно. Светлана продолжила отплясывать соло, а он рванулся к лестнице.
Дверь загудела под рывками могучих рук с такой силой, как будто её хотели вырвать. А ведь это была толстая, тяжёлая, металлическая конструкция, встроенная в такую же раму! Юля помнила это очень хорошо, потому что Чижик с трудом открыл её, когда они входили сюда первый раз. Она резко выпрямилась и посмотрела в сторону шума. В глаза бросилась кислая мина на лице Майкла. В голове сразу возникла чёткая картина: Светлана – снаружи. Там – все ребята. Она – здесь. Одна.
Дверь закрыта. Но страха не было. Как, впрочем, и слабости. Наоборот, внутри появилась твёрдая уверенность в своих силах, как будто кто-то подсказывал, что делать. Ладонь упёрлась Майклу в грудь, и через мгновение тот отлетел в кресло рядом с Чижиком. Он даже не успел удивиться. Юля подошла к двери и повернула защёлку. Дверь сразу распахнулась, как фанерная, и в проёме показалось разгорячённое лицо Серея, перекошенное от страха и ужаса. Капли пота покрывали лоб и щёки, он тяжело дышал и спешил попасть внутрь. Его отчаянный рывок должен был снести Юлю с дороги, как песчинку. Однако вместо этого широкоплечая фигура ударилась о хрупкое плечо, как о неприступную стену, и отшатнулась назад.
– Ты что?.. – послышался хриплый голос. Сергей был ошарашен, но всё же успел произнести: – Там – менты! – после этого тяжёлая дверь перед ним закрылась, и послышался металлический щелчок замка. Дерзкая девчонка захлопнула её прямо перед носом. Звуки происходившей снаружи потасовки внутрь не доносились, однако отчаянно метавшиеся по затемнённым стёклам тени говорили, что там происходит что-то неладное.
«Что это?» Юля нахмурилась, не понимая, что делает. Она не пустила внутрь громилу. В зале остались однокурсники и подруга. Пришли полицейские. Что-то здесь было не так. Лицо Майкла изменилось до неузнаваемости: от прежнего лоска и вежливой услужливости не осталось и следа. Он явно был в панике и не знал, что делать. И что там с Сергеем? Почему он ударил её в плечо? Он ведь большой и сильный…
Юля поморщилась. Капли его пота впитались в футболку. Однако пока мысли неслись в одном направлении, ноги двигались в другом. Она подошла к окну.
– Сюда! Давай! Можно уйти, – показала она на окно. Майкл судорожно дёргал за ручку нижнего ящика стола. Его обрывочные, скачущие мысли читались легко и непринуждённо, как будто перед глазами была большая книга с белыми страницами: «доверять нельзя», «надо бежать», «надо уйти», «босс убьёт», «срочно бежать», «взять с собой», «никому не давать»!
Юля видела панику в его глазах, а когда из ящика на свет появился рюкзак, в голове вдруг возникла странная мысль: «Пусть уходит! Один». Нет, ей никто не подсказывал, никто не шептал на ухо, никто не рассуждал за неё в голове, как в фильмах ужасов, она думала сама, однако в этом была теперь какая-то ранее недоступная ей лёгкость. Мысли возникали быстрее, чем она хотела их сформулировать. Раньше это напоминало подъём по лестнице: одна ступенька – одна мысль, одно наблюдение – один вывод. Причём голова всё время контролировала последовательность всех этапов. А сейчас этого не было. Просто не было, как будто ветром сдуло.
Это сравнение заставило Юлю улыбнуться. В нормальном состоянии ей, наверное, уже стало бы страшно, может быть, даже охватила паника, и она попыталась бы убежать, открыть дверь и сделать что-нибудь резкое и непредсказуемое, чтобы расстаться с этим странным человеком как можно скорее. Однако сейчас всё было совсем наоборот. И дело было не только в закрытой двери и бокале вина. Даже не в этом рюкзаке, который в этот момент Майкл судорожно прижимал одной рукой груди, а другой пытался накинуть на плечо лямку. Дело было в чём-то другом. И это другое подсказывало Юле, что «бедный Майкл» должен был уйти через окно и сделать это нужно было как можно скорее. Хотя послевкусие от «Сотерна» было очень приятным. Может быть, это действительно так подействовало вино?
Со стороны двери послышался громкий стук. В зале уже давно было тихо. Музыку выключили. Кто-то взял микрофон и попросил всех оставаться на своих местах. А затем обратился к тем, кто был внутри.
– Тарасов, открывай! Давай, быстрей! – голос звучал спокойно, без истерики и фамильярности, как будто дело было обыденным, будничным, заурядным.
